Библиотека архитектора

Скульптурные произведения Лоренцо Бернини —одно из самых ярких пластических впечатлений Рима. Ослабить это впечатление не в силах даже соседство с великими памятниками античности и Возрождения, которыми так богаты хранилища, дворцы, храмы и площади итальянс­кой столицы.

Старинная французская хроника Фруассара повествует, что в пору Сто­летней войны, в XIV веке, город Кале был осажден войсками английс­кого короля Эдуарда III и терпел голод и жестокие лишения.

Разрушая старый барочный ансамбль, Леду изолирует каждый от­дельный дом, наделяет его значением самостоятельной архитектурной единицы: этим он стремится преодолеть барочную связанность отдель­ных объемов, соподчиненность отдельных домов более обширному архи­тектурному целому — ансамблю поместья или дворцового комплекса.

Памятник Петру Первому на площади Декабристов в Ленинграде зани­мает совершенно особое место в истории монументальной скульптуры. Вряд ли можно назвать другой монумент, который был бы так прочно и неотделимо связан с городом, связан и как часть его исторически сло­жившегося архитектурного облика, и как художественный образ-сим­вол.

В Виченцу попадаешь из Венеции. Полтора часа езды по железной до­роге—и сонная венецианская греза сменяется трезвым полднем уют­ного провинциального города. Ощущение нереальности всего окружа­ющего, путаница действительности с вымыслом, будней с праздником, современности с давним прошлым —все эти особые, чисто венецианс­кие чувства сразу пропадают на улицах Виченцы.

Когда в 70-х годах прошлого столетия немецкий археолог Карл Гуман впервые поведал миру о найденных им при раскопках Пергама, в Малой Азии, фрагментах колоссального скульптурного фриза Зевсова алтаря, человечество оказалось обогащенным одним из самых замечательных произведений искусства, созданных античностью.

Площадь Согласия — бесспорно один из самых ярких архитектурных об­разов Парижа. Городской пейзаж захватывает здесь зрителя с неотра­зимой силой. Здесь как будто очень немного «архитектуры»: нет ни грандиозных зданий, ни торжественных колоннад, ни изобилия скуль­птур или внушительных памятников.

Культура архитектурного рисунка у нас невысока. На рисунок архитек­тора подчас смотрят как на поэтическую вольность, которую можно до­пустить, но которая отнюдь не обязательна. За счет культуры рисунка у нас росла культура архитектурного чертежа. В этом направлении достиг­нут заметный прогресс. Наша архитектура гораздо глубже продумывает графическое оформление своих проектов, гораздо правильнее и логич­нее развертывает в чертеже их содержание, чем это делала архитектура недавнего прошлого.

Умение создавать привлекательные, удобные, комфортные сады, парки, скверы, дворики или другие природные участки и территории уже давно и по праву причисляется во всем мире к одному из видов искусства - искусству пространственному.

При всем огромном многообразии приёмов садово-паркового искусства их можно свести к двум основным принципам и видам: регулярному (геометрическому) и пейзажному (живописному, имитирующему естественный ландшафт).

Сады с ясной геометрической планировкой существовали уже в древней Месопотамии, Египте, Персии, Китае и Японии. Однако стиль европейского "регулярного парка" восходит к эпохе итальянского Возрождения, когда, согласно эстетике нарождающегося классицизма, архитекторы стремились осуществить идеал абсолютной геометрической гармонии.

Регулярные парки и сады в эпоху их появления должны были символизировать гармонию и порядок - главные идеалы эпохи Ренессанса - и олицетворять добродетели Древнего Рима. Однако называются такие парки французскими.

Пейзажный стиль садово-паркового искусства сформировался в Англии в начале 18 века на волне эпохи Просвещения как противопоставление регулярному стилю эпохи Абсолютизма.

Парки занимают в истории и культуре Китая особое место. Они могут быть монументальными, занимающими обширные территории в сотни гектаров, или миниатюрными, такие устраивают при жилых домах. Но каким бы ни был сад, в его основе — особое отношение человека к природе, зачастую связанное с философией и религией. Все здесь создано для отдыха и глубоких размышлений.

Ландшафтный дизайн имеет давнюю историю. И в каждом временном промежутке, а также, естественно, в каждой стране отличался собственными традициями и особенностями.

Несомненно, что и сегодня регулярные парки и сады сохраняют свою привлекательность и прелесть. Пусть кому-то может показаться, что это – пережиток прошлого, что они скучны и лишены фантазии. Это совсем не так!

Английский пейзажный парк, как ни старается он в наибольшей степени походить на дикую природу, в своем построении и развитии подчиняется четким и строгим законам.

Когда говорят о бесспорных и хорошо известных по всей планете достижениях нашего прошлого, то чаще всего называют полеты в космос, советский балет, цирк или, например, хоккей. И порой совсем незаслуженно забывают еще одно несомненное и явное достижение нашего народа, которым можно гордиться с полным на то правом – московское метро.

Долгожданный чемпионат мира по футболу 2018 года приближается быстро и неотвратимо. И если в благополучных перспективах на нем сборной России у части болельщиков есть вполне оправданные сомнения, то в одном уверены все: предстоящий мундиаль даст ощутимый толчок многим сферам жизни, начиная от собственно игры с мячом и заканчивая экономикой, транспортом, гостиничным и туристским бизнесом, включая, конечно, строительство и архитектуру.

Колоннада коринфского ордера. Арочное обрамление фасада. Капители композитные. Фасад торгового центра. Сдвоенные пилястры.

Существует довольно большое количество архитектурных элементов, которые впервые использовались много веков назад, но и в современном архитектурном мире не перестают быть популярны в виду своей особенности. Не миновала чаша сия и судьбу кариатида. Рожденные в Греции, и имея богатое прошлое, этот архитектурный элемент по прежнему способен внести ощущение классики в любой, даже Богом забытый уголок... Кариатиды – одни из немногих скульптур, которые проникли практически в каждый стиль и направление, покорили сердце не одного создателя мировых архитектурных шедевров различных эпох. И что интересно, даже в современном мире, где царит хай тек, экономия и большинство зданий возводится исходя из понятий практичности и функциональности, кариатиды сохраняют свою востребованность. В чем секрет «успеха» кариатид и каков их длинный путь? Стоит поговорить обо всем по порядку.

К 1725 г. в Петербурге с населением до 40 тыс. жителей и площадью 15, 34 кв. км были построены около 20 мостов. В 1739 г. их стало около 40. Когда отмечалось 50-летие Петербурга, здесь проживало до 100 тыс. чел., территория достигла 30 кв. км, количество мостов увеличилось до 50. В 1834 г. в Петербурге насчитывалось 117 мостов

Народное деревянное зодчество приволжских районов Горьковской области отличается высокими художественными достоинствами и ярко выраженным своеобразием. В нем с исключительной силой проявил себя строительный гений русского народа. 

2 декабря 1936 года радио принесло известие, которое в первый момент показалось малоправдоподобным: в течение одной ночи в Сейденхеме, лондонском предместье, пожаром был уничтожен Кристал-палас, знаменитый Хрустальный дворец, возведенный Джозефом Пэкстоном для Лондонской Всемирной выставки 1851 года.

На пологих, тихих берегах новгородских рек, прито­ков и. озер испокон веков селились люди, занимая возвышенные, защищенные водными преградами места. Когда-то эти холмы покрывали леса, дубравы и сосно­вые боры. Но земля осваивалась земледельцами, скотоводами и постепенно превратилась в безлесную равнину, на лугах и пашнях которой возникли укрепленные городища.

Перейдя через Волхов по пешеходному мосту, на месте которого в древности был деревянный Великий мост, мы попадаем на Торговую сторону. Поселения здесь существовали в глубокой древности, и мощный культурный слой Славенского холма восходит к эпохе не позднее X века.

Конец XIX и начало XX века в искусстве ряда европейских стран от­мечены явлениями хотя и очень различными, но имеющими черты общей направленности. Нельзя не увидеть почти повсеместного отхода от реализма предшествующего периода.

А. ТИХОМИРОВ

Произведения русского классицизма составляют не только важнейшую главу истории русской и европейской архитектуры, но и наше живое ху­дожественное наследство. Это наследство продолжает жить не в ка­честве музейной ценности, но и как существенный элемент современ­ного города.

Баженов — первое в истории архитектуры русское имя, звучащее столь же внятно и громко, как имена самых выдающихся европейских зодчих его времени.